Остин мэтьюз
Лукас Фриер является главным героем сериала Girl Meets World. Актёр Пейтон Мейер.
Из Остина, штат Техас, Лукас является «ковбоем в городе», и является парнем Райли Мэтьюз. Лукас становится близким другом Фаркла Минкуса и Майи Харт, и встречается с ковбойскими стереотипами в разговорах с ним, вызывая насмешливые, но добродушные прозвища включая «Весёлые шпоры», «Весёлое Седло» и «Лукас-С-Коня-Спустился» от Майи; в Girl Meets 1961 было показано, что Лукас действительно родом из семьи ковбоев. В Girl Meets the Secret of Life, старый одноклассник Лукаса из Техаса, Зей Бабино становится студентом средней школы Джона Квинси Адамса; выясняется, что Лукас на год старше своих одноклассников, и его отец был переведен в Нью-Йорк по работе, дав Лукасу второй шанс (отца Зея так же перевели в Нью-Йорк по работе) после того, как его выгнали из его бывшей школы в Остине из-за защиты Зея.
Личность Править
Лукас сострадательный, добрый, весёлый, честный, умный, остроумный, спортивный, ответственный и послушный парень. Майя стереотипирует его как ковбоя, но в Girl Meets 1961 выясняется, что на самом деле он и произошел от семьи ковбоев.
Лукас — один из хороших и послушных учеников в классе мистера Мэтьюза, но у него так же все еще есть дикая и бунтарская полоса внутри он упоминается как «Техас Лукаса» Фарклом в Girl Meets Rileytown). Это смутно упомянается, но Лукас был изгнан из своей старой школы в Техасе за боевые действия. Его мятежная сторона проявилась и после того, как он присоединился к Майе в заключении, высмеивал урок Кори и объявил фальшивую войну против Фаркла в классе.
Лукас очень лоялен к своим друзьям и быстро приходит к ним на защиту при первых признаках угрозы, хотя и знает, что для борьбы его сил недостаточно. Зей заметил, что, когда дело доходит до защиты своих друзей, Лукаса не остановить (Girl Meets the Secret of Life).
Внешность Править
Лукас — классический красивый, спортивный парень, даже Кори Мэтьюз указывает, что Лукас выглядит чрезвычайно привлекательно. Вообщем, Лукас симпатичный парень. У него бледный цвет лица, сильная костная структура (угловая челюсть), прямой нос и хорошо сформированный рот. У него прямые, короткие, темно-каштановые волосы. У Лукаса также прямые зубы с трогательной улыбкой. Лукас немного выше среднего роста, имеет спортивное телосложение. Что касается его одежды и моды, Лукас, как правило, одевается случайно.
«Да какой самородок?! — восклицает Дороженко на вопрос, в какой момент он понял, какого масштаба талант попал в его руки. — Теперь, конечно, я не могу публично сказать, что он не самородок, потому что от меня все этого требуют. На самом деле абсолютно нормальный был парнишка. Да, спортивный, живчик, но легковатый, и поначалу физически не такой уж сильный».
«Все мы на Новый год хотим нарядить красивую елочку, — для развития мысли Дороженко пустился в аналогии. — Каждый украшает ее как хочет, и каждая елочка получается неповторимой. Но изначально все хотят стройную густую елочку. Для того, чтобы ее получить, нужно семечко, плодородная земля, защита от ветра и так далее. Так и с ребенком: нужно вникнуть в его жизнь полностью, стать его другом, частью семьи. Научить, как поступать можно и как нельзя. Бить по рукам, когда напортачит и подбадривать, когда поступает правильно. Это процесс, его невозможно запихнуть в формулу, которая на выходе даст ответ, самородок это или нет. Вот мой философский подход. А то, что какие-то задатки у Остона были — этого никто не отрицает.
Остон — топовый игрок, который вырос на базе нашей системы Next Generation. Он — ее элитный продукт, поэтому о нем сейчас все говорят. Но эта же система вырастила и Остина Кэрролла 1994-го года рождения, который был задрафтован «Калгари Флэймз. Был Джейк Дебраск 1996-го года, задрафтованный «Бостоном» в первом раунде. Список можно продолжать. Через меня прошел и защитник «Колорадо» Тайсон Бэрри, и Джейк Виртанен, игравший за «Ванкувер». А на последнем драфте никто особо не обратил внимание на парня, задрафтованного в четвертом раунде «Оттавой», которого зовут Тодд Бурджес. А еще были, сейчас играющие в командах первого дивизиона NCAA…
Конечно, Мэттьюз, их затмил. Да, Остон — самый, если так можно сказать, отполированный, он лучше всех использовал свой потенциал. Но сама система позволяет при правильном подходе выращивать определенное количество талантов даже в таком не хоккейном штате, как Аризона».
Video: ТОР-ОТТ: Мэтьюз удивляет в своей первой игре
Все это так и, глядя на этот послужной список Дороженко, нет причин сомневаться, что его система способна выращивать пригодных для профессионального хоккея игроков. Но Остон Мэттьюз среди них — только один. Парень, выбранный под первым номером драфта, первым в истории НХЛ сделавший «покер» в дебютном матче, которому сейчас пророчат стать одним из главных лиц мирового хоккея ближайших полутора десятилетий — это уникум, производство которых невозможно поставить на конвейер. Оттого и допытываются сейчас у Дороженко, что именно отличало Остона от его сверстников на разных этапах развития. Среди самых настойчивых, задающих этот вопрос — его собственные ученики, достигшие немалого, но в то же время бесконечно далекие от высот, на которые взлетел Мэттьюз.
«Мы столько лет вместе с ним тренировались, что мы делали по-другому?»
«Этот хороший вопрос мне задал парень, у которого подписан контракт клубом НХЛ, — говорит Дороженко. — Что ему ответить? Что когда он накануне Нового года звонил мне и сообщал: «Понимаете, родители берут меня с собой в отпуск и говорят, что мне нужно отдохнуть», Остон в тот же самый момент садился в машину, ехал 31 декабря в Лос-Анджелес, играл там матч и еле-еле возвращался домой к 23:45? Новый год для него был второстепенным событием, понимаете?
Один спит. Другой делает, но иногда позволяет себе спать. А третий делает, и делает, и делает. Невероятная работоспособность — вот то, что позволило Мэттьюзу стать Мэттьюзом, а остальным — хоть и приблизиться к его уровню, но все же раскрыться не до конца. А в Остоне сложилось все: координация, трудоспособность, плюс его безумно соревновательный характер.
Если он не находился на льду, то хотел попасть каким-нибудь мячиком в какую-нибудь дырочку. А если не хотел попасть мячиком в дырочку, то в аэропорту на коленях играл мини-клюшечкой. Если не было мини-клюшечки, он делал ее из бумаги и играл бумажным шариком. Такой у него был подход.
Конечно, работоспособность Мэттьюза, его нацеленность, желание, обучаемость — все это позволило ему приумножить свой талант, который с каждым годом становился все ярче.
Я иногда заходил к нему домой пообщаться с родителями, у них часто была открыта дверь. Какое-то время, кстати, даже прожил у них. Вхожу, здороваюсь. «А где Остон?» «Да он вон там с детьми на баскетбольной площадке». Бросать мяч по кольцу он мог часами.
Остон ездил со мной повсюду. Если я ехал в Канаду, родители его отпускали, и он летел туда со мной, и мы жили в одном номере. Практически как мой ребенок. Приезжаем как-то с ним на тренировку. Он с одной группой откатался три часа — и говорит мне: «Я еще на три часа останусь со следующей группой». Потом он приходил домой, и вроде должен быть без задних ног, но смотрю — берет футбольный мячик: «Мы пойдем в футбольчик поиграем». И опять уйдет до вечера. Я уже еле на ногах стою — какой к черту футбольчик?»
А еще у Остона замечательная семья. Сколько лет я их знаю — ни единого раза не слышал, чтобы родители повышали на детей голос. У них трое детей: две старших дочки и Остон. Полное взаимное уважение при строгом воспитании. Плюс еще бабушка с дедушкой, которые тоже были очень сильно вовлечены в процесс.
Дедушка по специальности математик, бабушка — учительница в школе. Дедушке уже за 70, и этот человек, внук которого — самая яркая звезда «Торонто Мэйпл Лифс», приходит и помогает мне заниматься с детьми. Безвозмездно приходит на каток первым, как на работу, и таскает тяжеленные бутылки с водой. У людей в этой семье такой уровень человеческих качеств. Просто дедушка искренне желает, чтобы появились еще такие ребята, как его внук. Я, кстати, думаю, что он, даже не катаясь на коньках, уже больше всех знает о моей системе и мог бы сам многое объяснить».
Но даже у Мэттьюза, который вобрал в себя все лучшие качества, необходимые хоккеисту мирового уровня, на его как будто короткой дороге к славе случались болезненные неудачи.
«Однажды Остон позвонил мне из Солт-Лейк-Сити, куда приехал на свой первый отбор в USA Hockey. Он уже тогда был на голову выше всех. Но по какой-то неизвестной причине там практически всех ребят набрали из одной команды из Денвера. И расстроенный ребенок звонит мне и говорит: «Но я же так работал! Я же лучше них! Я даже забил больше всех голов. И я могу любого из них обыграть. Почему меня не взяли?» И мне как тренеру нужно было сразу найти правильные слова. Я сказал: «Papi (так я его называю), продолжай делать что делаешь, и вспомни этот день, когда эти люди придут к тебе просить автограф». Спустя много лет Остон мне об этом напомнил.
Не всегда все получается с первого захода. Труднее сдержать человека, чтобы он не сдался. Главное — чтобы у человека не ослабло желание. Это самое трудное в тренерской работе с детьми. Можно столько талантов загубить! Получилось, что в тот год парень остался за бортом, но на следующий год успешно прошел, влился в программу развития. То есть люди из USA Hockey получили хорошую, пышную, стройную елочку. Теперь ее только наряжать — и будет красота. Добавили ресурсы: психолога, тренера по физподготовке — и получилось то, что все сейчас видят».
Теперь у Дороженко, помимо учеников, растет и собственный 10-летний сын Захар. Который, не имея перед глазами такого кумира, каким стал для него Мэттьюз, возможно, даже не заинтересовался бы тем, чему способен научить его отец.
«Он довольно поздно начал, всего два года назад, — говорит Дороженко-старший. — Остальные дети его возраста уже твердо стояли на коньках, и поначалу он делал все без особого. Но сейчас оно появилось, мне это заметно. Думаю, трансформация с Захаром произошла на фоне всего, что происходило последние пару лет с Мэттьюзом, поскольку все это было на его глазах. И теперь он тоже загорелся».
Теперь перед Борисом и его учениками в Аризоне открыты все двери. Его школу, не имеющую постоянной прописки на каком-либо из катков, рад принять любой из немногочисленных катков Финикса.
«География в нашей школе обширная, — рассказывает Дороженко. — На моем последнем сборе в Аризоне были представители 16 стран. Next Generation не существует в виде какого-то клуба. Это системная подготовка для всех желающих — в большинстве случаев, в межсезонье или же в момент, когда ребята имеют возможность оторваться от своих коллективов. По сути, все они уже играют в каких-то командах, но я хочу, чтобы они в своих командах были одними из лучших и всегда на виду. Пусть играют хоть в Китае, хоть в Японии, хоть в Канаде, хоть в России. Если человек со мной поработал — он должен быть одним из сильнейших. Для меня это самая лучшая реклама и самое большое удовольствие.
Я считаю себя очень везучим тренером. Не каждый может вписать в свое резюме случайные и не случайные встречи с такими личностями. Находиться на одном льду и получить в качестве тренера Уэйна Гретцки — это же фантастика. Но он на самом деле приходил к нам в Next Generation, общался с детьми, фотографировался. Тысячи людей специально ищут такие возможности, а у меня оно просто как-то сложилось. Случилось познакомиться и с Игорем Ларионовым, и часто видеть рядом Джереми Реника, Клода Лемье.
Бывают тренеры, у которых дети стоят в углу и даже не потеют, а сам тренер шикарно ездит, показывает всякие пируэты. Ты научи! А начинает учить — и говорит, что эти дети — «дрова», что они не подходят. Так ты научи эти «дрова»! Ты научи человека из Мексики! Понятно, что сидя где-нибудь в Торонто или в Чикаго, можно отсортировать одного из тысячи, собрать все сливки — такое количество людей там играет в хоккей. А если у тебя еще и положение, статус, связи с федерацией — ясно, что работать будет проще. А ты поди научи, когда этого всего нет!»
Дороженко считает, что из случайной выборки мальчишек, пришедших заниматься хоккеем, успешных хоккеистов можно сделать по меньшей мере из половины. «Успешным» — это игроком, который благодаря хоккею как минимум получит университетское образование, то есть поиграет за свой ВУЗ в NCAA, либо дорастет до серьезных юниорских лиг уровня CHL, либо заключит контракт в одной из европейских лиг.
Из той небольшой первой группы из двух десятков мальчишек, с которыми Дороженко начинал работать чуть более десятилетия назад, более половины сейчас играют в университетских командах и задрафтованы командами НХЛ. «Это и есть моя цель: взять 20 детей, и сделать так, чтобы хотя бы 10 из них проявили себя в хоккее и чего-то добились».
Фото из личного архива Бориса Дороженко.