Мэттью андерсон волейболист
Точнее, из-за её капризов.
Американский легионер казанского «Зенита» Мэттью Андерсон объявил, что со следующего сезона вновь будет выступать в итальянской «Модене», где его одноклубниками станут партнёры по сборной США Мика Кристенсон и Максвелл Холт. Андерсон утверждает, что идёт на позицию доигровщика – в диагонали у «Модены» есть Иван Зайцев.
Андерсон покидает Казань после семи сезонов – мало кто из иностранцев играл в России так долго и успешно. Мэттью провёл за «Зенит» более 270 матчей, выиграв с клубом 18 титулов. И это еще не предел, потому что впереди у команды решающие игры чемпионата России и финал Лиги чемпионов с «Чивитановой». Трансфер американца стал для казанского клуба одним из самых удачных в истории. Но самое удивительное в том, что Андерсона в «Зените» не должно было быть.
Мэттью Андерсон / фото: Сергей Елагин, Спорт БО
После сезона 2011/12 тренерский штаб казанского «Зенита» был недоволен американцем Ридом Придди, который выглядел не лучше россиян Евгения Сивожелеза и Юрия Бережко. На замену ему казанцы взяли звёздного кубинца Османи Хуанторену, который в те годы феерил в составе «Трентино», показывая сверхнадёжный приём и высокую эффективность в атаке. Хуанторена должен был помочь «Зениту» наконец-то покорить клубный чемпионат мира, в котором до этого трижды побеждал с итальянским клубом.
«Зенит» и Хуанторена подписали контракт и новичок попросил клуб подготовить ему несколько вариантов с квартирами. Однако через пару месяцев Османи просто-напросто не явился на сбор команды и не выходил на связь. Позднее агент волейболиста Лука Нови сообщил, что Хуанторена не будет играть за «Зенит», потому что в Россию категорически отказалась ехать его жена Гленда. Игрок выбрал семью ценой подпорченной репутации.
Посмотреть эту публикацию в Instagram Публикация от Glenda Sosa (@glendasm) 28 Май 2018 в 10:26 PDT
В Казани уже считали трансферную кампанию закрытой, но в июне ее пришлось возобновить, чтобы найти замену одному из потенциальных лидеров команды. Хуанторена мощно подставил «Зенит» – найти равноценную замену было практически невозможно.
Казанский клуб при форс-мажорных обстоятельствах и в крайне скудном рынке остановился на варианте с перспективным, но малоизвестным на тот момент Андерсоном. Суммы, заложенной в бюджете под Хуанторену, хватило и на контракт американца и на компенсацию «Модене» за разрыв контракта. Итальянский клуб тогда испытывал финансовые проблемы, поэтому расстался с Мэттью.
Решая вопросы по новому доигровщику, «Зенит-Казань» параллельно пытался наказать Хуанторену, который проигнорировал уже подписанный контракт и остался в Италии. «Мы написали протест в международную федерацию волейбола, однако дело спустили на тормозах, оштрафовав игрока всего лишь на 50 тысяч долларов», – рассказывал вице-президент «Зенита» Ильхам Рахматуллин в октябре 2014-го. Причем казанский клуб вообще не получил никакой компенсации – после арбитража 50 тысяч долларов федерация оставила себе.
Андерсон в сезоне 2012-2013 / фото: Роман Кручинин, zenit-kazan.com
Всё что ни делается, – к лучшему. Ситуацию с Хуантореной в казанском клубе все последующие годы вспоминали только этой фразой. Неизвестно, как кубинец проявил бы себя в России, а вот Андерсон за годы работы в «Зените» превратился в одного из лучших нападающих мира. Владимир Алекно это предсказывал. «Признаюсь, игра Андерсона на Олимпиаде меня приятно удивила. Он сделал еще один шаг вперёд и выглядел очень прилично. Он может стать великим игроком. В «Зените» постараемся помочь ему реализовать большой потенциал», – сказал тренер перед началом сезона 2012/13.
В конечном счете все оказались счастливы. У Османи и Гленды в мае 2013 года родился первенец – дочка Виктория. А Андерсон на много сезонов стал одним из ключевых игроков казанской команды, обычно оставаясь вторым-третьим номером, но нередко превращаясь в лидера в самых важных кубковых матчах.
Османи Хуанторена в составе «Чивитановы» / фото: Сергей Елагин, Спорт БО
Что касается Хуанторены, то в 2018 году он вновь мог оказаться в Казани, хотя в 2012-м его называли предателем. Время залечило раны и руководители «Зенита» рассматривали Османи в качестве замены Вильфредо Леону. Но в итоге выбрали француза Эрвина Нгапета.
К слову, супруга Леона оказала большое влияние на его переход в «Перуджу», а отъезд Андерсона в Италию многие связывают с появлением у него девушки. Андерсон долгие годы скрывал личную жизнь, а в сентябре 2018-го в инстаграме впервые показал свою подругу Джеки Джиллум. Она – профессиональный фотограф из Индианаполиса, которая специализируется на съемках продуктов питания. Раньше она работала на популярный портал BuzzFeed, а теперь сотрудничает с кафе и ресторанами. «Королева андалов и первых людей», – написано в инстаграме девушки, судя по всему, фанатки «Игры престолов». Джеки явно будет комфортнее приезжать к возлюбленному в Модену, чем в далекую Россию. Так что «женский фактор» также влияет на трансферы в мировом волейболе.
Интервью одного из лучших волейболистов мира из США – о ненужности высшего образования, русских «спящих гигантах» и переходе в связующие.
«Волейболом начал заниматься в 14 лет»
— Судя по всему, вы не могли не стать волейболистом. Ведь этот вид спорта можно назвать традиционным в вашей большой семье, где вы — самый младший?
— Вы правы. Волейболом занимался ещё мой дедушка, играли в него и родители, и две мои старшие сестры, Джошуа и Эми, занимались волейболом в школе и в университете. Но никто из них не стал профессионалом, как я.
— Но и вы пришли в волейбол достаточно поздно.
— Я начал заниматься в 14 лет.
— Почему?
— Да потому что волейбол не столь популярен в США, как, скажем, бейсбол или даже футбол, не американский, а soccer. И в баскетбол немного играл. Недолго тоже. Только попробовав несколько традиционно американских видов спорта, остановился на волейболе.
— Свои первые награды вы получили в студенческие годы, выступая за команду университета штата Пенсильвания. Верно?
— Все университетские команды распределены на три дивизиона по географическому признаку. Я играл в студенческой команде три года, и каждый раз мы выигрывали турнир в своей группе. И каждый раз участвовали в «Финале четырёх» NCAA. Но выиграть чемпионат нам удалось лишь в последний год моего выступления за студенческий коллектив.
— Университет вы так и не окончили?
— Мне оставалось учиться всего год. Но волейбол привлекал меня больше. И я прервал университетские занятия и подписал первый контракт с корейским клубом «Хендэ Скайуокерс». Два года играл там, потом два сезона — на Апеннинах, а после лондонской Олимпиады приехал в Казань. Совмещать обучение в университете и профессиональный волейбол, да любой другой вид спорта, невозможно.
— Есть вероятность, что вы когда-нибудь, после завершения спортивной карьеры, вернётесь в университет?
— Всё возможно. Только я не очень понимаю, для чего мне это нужно? Чтобы получить диплом? Разве только. Хотя вряд ли он мне когда-нибудь пригодится. Но пока об этом даже не думаю. Для себя я определил, что как минимум буду играть до Олимпийских игр в Токио. Что будет после 2020 года, сегодня даже загадывать не берусь.
«Высшая награда в карьере – бронза Рио»
— Давайте поговорим о том, что для вас ближе сегодня. О большом волейболе, об американской сборной. Ваша команда очень прилично начинает большие турниры, но потом не дотягивает до решающей стадии. Так было и в Лондоне на Олимпийских играх, и в 2014 году на чемпионате мира в Польше. Да и в полуфинале в Рио-де-Жанейро вы должны были побеждать итальянцев, были близки к этому.
— Ох, уж эти итальянцы. Они преградили нам дорогу к медалям в Лондоне. Вообще, самыми сложными на Олимпиадах являются четвертьфинальные матчи: выигрываешь — идёшь дальше к медалям, проигрываешь — отправляешься домой. На групповом этапе в британской столице наша команда действительно выглядела очень здорово. Если бы мы на таком же уровне провели матч с итальянцами, наверняка поборолись бы за медали. Но мы сыграли средненько.
— Вы определили причину этого?
— Скорее всего, потому, что выступать на столь высоком уровне две недели подряд очень непросто. Наверное, тренеры несколько просчитались с набором формы. А на мировом первенстве в Польше мы, напротив, начали не очень хорошо. Ни в одном из матчей — с Италией, Францией, Бельгией, Австралией — не показали того, на что реально были способны. Был шанс пройти дальше, но неожиданно споткнулись на Аргентине. Наверное, в тот раз нас сгубила самоуверенность после победы в «Финале шести» Мировой лиги во Флоренции. А в Рио-де-Жанейро было иначе. Мы по ходу турнира прибавляли.
— И свой лучший матч провели против сборной России в споре за бронзовые медали.
— Да, так получилось. Вообще, каждый большой спортсмен мечтает о большой виктории. Я в этом отношении не исключение. И из всех одержанных нашей сборной побед именно бронзу Игр в Рио-де-Жанейро считаю самой ценной наградой. Не выигрыш Кубка мира, не победу в Мировой лиге, а именно бронзу.
— Но на клубном уровне у вас титулов не меньше.
— Мне повезло: я тренируюсь и выступаю в лучшей команде мира, каковой считаю казанский «Зенит». Но в Токио у меня будет, скорее всего, последний шанс стать олимпийским чемпионом. Ну а в матче за бронзу в Рио-де-Жанейро было так. Мы в Америке про сборную России говорим обычно: «Опасайтесь спящего гиганта». У нас не очень получалось в первых двух сетах. Нужно было что-то менять. И тренеры нашли, пожалуй, самый оптимальный вариант: выпустили на площадку почти не игравшего на групповом этапе, но хорошо знавшего возможности и особенности российских волейболистов Рида Придди. Похоже, это оказалось неожиданным для соперника. И ему удалось внести тот самый психологический перелом в игру, который был нам так необходим.
«Готов и дальше носить форму «Зенита»
— В Казани вы выполняете функции доигровщика, в сборной США играете по диагонали. На какой позиции чувствуете себя более комфортно?
— Да мне абсолютно всё равно, какие обязанности выполнять на площадке. Главное, что я постоянно на корте, в игре. Если завтра тренер поставит меня в центр сетки, я спокойно восприму это.
— А если тренер предложит перейти в связующие?
— Ну не до такой же степени. (Смеётся.)
— Вы принадлежите к той категории людей, которые не очень распространяются о своей личной жизни.
— Я слишком привязан к своей семье, друзьям. Но они находятся очень далеко. Случается, что мне их не хватает… Но так сложилась жизнь. За последние годы я бывал дома не больше 10 дней подряд. Вообще, в Америке семьями обзаводятся не так, как раньше: моя мама родила первого ребёнка в 22 года. Сегодня чаще встречаются поздние браки. Так что не вижу никаких проблем, если женюсь и стану отцом после 35.
К этому моменту, скорее всего, закончу игровую карьеру и свои постоянные перемещения по миру. Займусь каким-нибудь бизнесом, может быть, останусь в спорте, да мало ли что может произойти через пять с лишним лет. А 30 мне исполнится в апреле будущего года.
— Вы сказали, что собираетесь выступать за сборную США до Олимпийских игр в Токио. А в «Зените»?
— Мне очень импонирует, что команда ставит перед собой только самые высокие задачи. К тому же получаю огромное удовольствие от того, что рядом со мной на площадке выступают такие замечательные партнёры, подлинные суперзвёзды, как Леон и Михайлов. И мне самому хочется не отставать от них. Так что я готов и в дальнейшем носить форму «Зенита». Во всяком случае не нахожу причин переходить в какой-то другую команду или уезжать в другую страну. Меня в Казани всё устраивает: менеджмент клуба, тренер, игроки, всё-всё.